Концовку материала под названием «Вяземское «чудо»», вначале планировалась за-вершить коротким сообщением, где было бы кратко изложено, выражаясь современным языком – паранормальное более современное «ЧУДО». Связавшее два первоначальных чудесных явления, описанных в книге А.Д. Нечволодова , которые происходили в XII-ом веке, и два другие, случившиеся через 1918 – 1155 = 763 года, уже в веке XX-ом. Причем, географические координаты, где все эти чудеса происходили, в точности совпадали. Но пришлось несколько расширить постскриптум.
Координаты первого чуда называются трижды в двух источниках. В «Путешествии Всеслава» в «Слове» называется Бел-Град в Киеве, А.Д. Нечволодов упоминает о чуде с «живой» иконой в Вышеградском Девичьем монастыре там же. И, наконец, в самом конце поэмы читаем:
«Солнце светится на небесе — Игорь князь в Руской земли. Девици поют на Ду-наи, вьются голоси чрез море до Киева. Игорь едет по Боричеву к святей Богородици Пирогощей. Страны ради, гради весели».
Таким образом, как говаривали ТИ в своих трудах: все дороги ведут в … Киев. При этом в двух совершенно разных местах страны были возведены Храмы Андрею Первозванному и появились участки местности с его именем: Андреевский спуск в Киеве и Андреевский район в верховьях Днепра. Интересно лишь узнать, когда эти названия появились и, по какой причине. Неплохо бы разобраться с тем, почему в своих исследованиях историки пытаются живую Богородицу изобразить иконой, изукрасив какими-то «пирогами с щами». Как, к примеру, это делает Ю.В. Подлипчук.
«Богородица Пирогощая – один из самых ранних храмов в Древней Руси, заложенный Мстиславом Великим, и чудотворная икона, ради которой и был сооружен храм. Пирогощая лежит на пути маршрута Игоря из Чернигова в Киев. Князь Игорь едет по Боричеву спуску, носящего ныне имя Андреевского. Здесь шла единственная дорога из Чернигова в Киев.
Въезжая в стольный город не героем, а с повинной, князь Игоря никак не мог не за-ехать в храм. Здесь у лика Богородицы и уместна исповедь-монолог Игоря. Без монолога Игоря упоминание Богородицы Пирогощей не было бы обязательным».
Удивительно, но ни одному лингвисту не пришло в голову обратить внимание не только на характерную фонетику непонятного слова, но и на последующее продолжение фразы. Ведь можно перевести строки поэмы и без словесных выкрутасов:
«Солнце светит на небе – Игорь князь в русской земле. Девицы поют на Дунае, вьются голоса их через море до Киева. Игорь едет по Боричеву (ныне Андреевский спуск) к святой Богородице. Пиры, угощения. Страны рады, грады веселы».
И какой монолог-покаяние должен произносить Игорь при встрече с сестрой собственной жены, которая потеряла единственного сына? Каяться за то, что не сумел отомстить мятежникам со своей малой дружиной и потерпел поражение в схватке с большим войском из наемников? За то, что остался жив и сумел вырваться из плена? И хотелось спросить: а историки вообще-то читали само «Слово», а не только «ироическую песнь»? Где находится описание событий, которое историки пытаются любыми способами привязать к тому, что никак не могут разглядеть в древнем тексте.
«Встретились Половцы, и первое сражение с ними было весьма удачно для Россиян; они разбили их, и даже овладели всеми обозами их и богатствами. При сей удаче молодые Князья Святослав Ольгович и Владимир Игоревич, подстрекаемы, будучи неопытною храбростью и удальством своим, без совета старейших отделились за реку Суугли для погони за неприятелем. Половцы, получив себе подкрепление, тотчас воспользовались раздроблением Российских полков, обскакали со всех сторон Князя Игоря, и бились беспрестанно два дня. Сей Князь был ранен, а потом и в плен взят со всеми бывшими с ним Князьями. Пять тысяч оставшегося его войска равномерно принуждены были сдаться превосходной силе неприятельской».
Каков же уровень элементарных знаний нужно иметь, чтобы весь этот бред сивой кобылы использовать в качестве первоисточника в своих «научных» трудах?
Для разоблачения столь наглых и безграмотных описаний про «россиян», защищающих свою «родину», достаточно элементарных знаний даже не математики. Арифметики. В простейшей задаче дано:
1. Две недели русские дружины шли в дикую степь.
2. Остаток русской дружины после двух дней сражения – 5 тысяч воинов.
3. Войско половцев значительно превышало дружину русских.
4. Половцы – кочевники, по утверждению Д.С. Лихачева были «сплочены, двига-лись всем народом и являлись ужасом и проклятием Руси».
За два дня сражения, если не считать это съемками в Голливуде или на Мосфильме, и допустив, что участники были примерно равны по отваге и умению, то потеряли при-мерно по 5 000 бойцов. Отсюда следует, что изначально русская дружина насчиты-вала 10 000 воинов, половцев перед битвой было на 5 000 больше, и осталось в строю также больше в два раза – 10000. Таким образом, общее количество воинов – половцев было – 15000. Если половцы кочевники жили скотоводством, то каждая семья половца-воина обладала еще двумя-тремя ее членами, а также хотя бы 5-ю коровами и 10-ю овцами, примерно как у одного зажиточного русского крестьянина. И поскольку они «двигались всем народом», то на берегу великой реки Суугли собрались в апреле месяце единовременно кроме 15000 боевых половцев еще и члены их семей. То есть общее их число составило примерно 50000 человек. А так же: хотя бы 20000 коней; 15000 Х 5 = 75000 коров и 15000 Х 10 = 150000 овец.
А теперь тем, кто называет себя учеными, и которые имеют, хотя бы элементарное представления об окружающем мире, следует представить. Что может произойти в дикой степи в апреле месяце, где еще не выросла трава, если в одном месте соберутся 50000 людей, 20000 лошадей, 75000 коров и 150000 овец?
По мнению автора, разговоры про поход Игоря в русле подобных исходных данных, следует вести только под строгим надзором за данным «научным» процессом опытных и авторитетных работников заведения имени П.П. Кащенко. Посему срочно возвращаемся к исходной теме.
Итак, нужно хотя бы приблизительно определить, когда стали появляться иконы с Богородицей и ее сыном, а также храмы, где они стали постоянными атрибутами и сами храмы получали соответствующие имена, в том числе Андрея Первозванного. Несомненно, это должно случиться только после настоящего «Успения Богородицы», которое произошло по версии НХ и мнению автора в Крымском «Египте» в Бахчисарае. Но также и после четвертого крестового похода на Царь Град – Тмуторокань в 1204 году. И также, когда воспоминания живых свидетелей событий постепенно стали подменяться мифами. Примерно, это должно было произойти где-то к середине XIII века. Дата весьма условна, но вот причину появления храмов с именами Андреев, Никол и Спасов можно объяснить только какими-то весьма выдающимися действиями Андроника – Христа. Причем, их следы должны очень четко проявляться на Руси. И здесь, опять на помощь приходит «Слово». Единственная фраза, из поэмы проясняет многое.
«Тмутороканя великому Хърсови волком путь прерыскаше, тому в Полотске позвониша заутренюю рано у святыя Софеи в колоколы, а он в Кыеве звон слыша».
Кто-то спросит: что же эта фраза проясняет? Ответ таков: ДОРОГИ. Сухопутные дороги, по сути, это необходимая система связей в любом государстве, подобная кровеносной системе организма. Это и есть благоустроенные пути, которые благодаря русскому князю Андрею стали появляться на Руси. Они, конечно, были и ранее, но вот чтобы от Полоцка добраться за неделю до Киева, требовалось, чтобы на протяжении всего маршрута находилось множество селений, где бы любой путник мог найти кров, ночлег, защиту, помощь в случае беды, т.е. некое подобие ямщицких слободок, появившихся позже. И тогда стало бы возможным, слушая при отъезде в воскресенье колокола Софии Полоцкой, через семь дней услыхать звон других колоколов на подъезде к Киеву (вполне возможно, на это все-таки потребовалось две недели). Про дороги для повозок и телег, конечно, говорить не приходится, но вот верховые путники должны были на суше находить то, что получали те, кто сплавлялся ранней весной по рекам и пользовался услугами в «градах на реках» в стране Гардарике. И если в поэме сказано, как Исаак – Всеслав проторил пути своему будущему сыну, который, прибыв с матерью к деду Ярославу Гостомыслу, достиг совершеннолетия примерно в 14 лет, а именно в 1166 году (авторская версия:
https://proza.ru/2016/11/03/519).
На эту деятельность ему было отпущено примерно 15 лет перед тем, как стать императором Исой Хрисом в 1182(3) году Естественно в первую очередь следует рассмотреть проделанный путь самого Всеслава, описанный в поэме. Это маршрут от Киева по Десне и Днепру до Зубцова на Волге и обратно, а так же вся Старая Смоленская дорога. И если Андрей стал первым князем Дорогобужа, то участок вокруг его вотчины рассмотрим в первую очередь. Именно там и должны находиться названия населенных пунктов со Спасом, Андреем, Николой.
Глядя на карту Шуберта 1860, упомянутую выше, без труда находим столбовую дорогу, которая тянется от Зубцова до Дорогобужа. Перечислим основные крупные селения, что находятся на этом тракте, протяженностью менее 200 км. Г. Зубцов; с. Хлепень (мост через Вазузу); г. Сычёвка (пересечение трактов на Ржев, Гжатск, Вязьму); с. Воскресенское (Андреевское); с. Никола Немощеный (правый берег Днепра); с. Холм (пересечение с трактом на Вязьму и Белый); с. Никола Погорелый; г. Дорогобуж. Средняя протяженность отрезка между селениями менее 30 км, т.е. участок, который может быть легко преодолен за один световой день (или ночь). Если рассмотреть карту Смоленщины, предложенную ранее, в месте, где находится село Воскресенское, находим селение под названием Солодовничи. Скорее всего, именно под таким названием его увидели Мария с сыном, когда впервые оказались в верховьях Днепра. Андреевским оно стало гораздо позже. Интересно заметить, что населенные пункты на данном маршруте, либо отмечены связью своим названием с Андреем-Николаем, либо же просто описывают особенности местности. С. Холм – находится на высоком участке местности, с. Хлепень также указывает на заболоченность данного места, а вот Сычёвка явно выпадает из этого ряда. И это ее название опять же связано с Софией Августой Федерикой, которая приказала переименовать Вщиж, отправить Тмуторокань на Тамань, а гербом Дорогобужа сделать моток веревки вместо Богородицы с сыном на руках. Ее же указом и бывшее село Со(а)чевка, стало городом с совой на ветке над маленькой пушкой, выбранной в качестве однотипного знака для ВСЕХ смоленских городов. Но если вспомнить про полное гражданское имя Андроника – Андрей Исаевич или проще – ИСАИЧ, то не был ли этот ближний к Андреевскому селу поселок иметь название – ИСА-чевка? Его царица успешно подменила сычом, которого жители современной Сычёвки, быть может, никогда и не видели живьем, потому, как основным занятием ее жителей было (по ТИ) изготовление разнообразных ладей и челнов? Однако продолжим двигаться от Дорогобужа в сторону Киева, придерживаясь русла Десны, и для этого воспользуемся кроме карты Шуберта, еще и картой Черниговских земель.
Список селений на пути по Смоленской земле: Дорогобуж; дорога по р. Уже до Ельни; с. Троянова Слобода (на Десне); следующий пункт на приведенной карте – Изяславль, но у Шуберта там находится Рославль. В истории Смоленщины считается, что Ельня, Дорогобуж и Рославль возникли примерно одновременно в 1137 году. А Вязьма, будто бы на сто лет позже – в 1239-м. Судя по карте, Рославля еще не существовало, когда Вязьма, Ельня и Дорогобуж уже были. Существует масса противоречивых сведений в ТИ, и что тут правда, что выдумка – пойди, пойми. Впрочем, делать окончательные выводы, глядя на подобные карты, тоже не стоит. И там находятся явные «ляпы». Десной, почему-то называется р. Болва. Угра берет свое начало ближе к Ельне, а на карте Угрой названа нижняя закорючка, которой является река Демина. Селения на Черниговской земле тоже весьма условны. Вщиж находится севернее Брянска, а по мнению автора именно его по указке императрицы превратили в Н.Северский, вместе с местными жителями, назвав их «северянами». Был ли там Трубецк, не было, как определить? Используя «ироическую песнь»? Но ее читать без находящегося поблизости психиатра не стоит. Так что правильнее назвать окончание маршрута прямо в Киеве на «Боричеве», который все считают Андреевским Спуском.
Таким образом, примерно во второй половине XIII века в Киеве, в начале «Боричева» был построен храм Андрея Первозванного. Одноименный храм был построен в самых верховьях Днепра, в районе с водным переходом из Днепра в Вазузу. Кроме этого, благодаря активной и позитивной деятельности Андрея-Николая-Рюрика Боголюбского, впервые призванного дедом Ярославом Гостомыслом на русскую землю в качестве князя, он же сын Исаака-Всеслава-Изяслава-Георгия-Долгорукого и матери Марии -Умилы – старшей дочери Гостомысла. Ставшего в 1182\3 году императором Трояни с новым именем Иса Хрис (теос) (в поэме – Тмутороканя Великий Хрисове), по всей стране стали появляться названия населенных пунктов, имеющих вариации имен дубликатов: Николы, Андрея, Спаса, Исы (по отчеству отца – Исаич). Кстати, когда становится известно, что один человек может иметь несколько имен, то начинают проясняться и многие противоречия в ТИ. К примеру, прочитаем, что сообщается про Дорогобуж в двухтомном издании: Смоленская область Энциклопедия. Том 2.
«Д. – один из древнейших городов Смоленского края, Он был основан смоленским князем Ростиславом в середине XII века. Возник Д. как крепость, обороняющая земли Смоленского княжества с востока от усилившегося Ростово – Суздальского княжества, которым управлял честолюбивый кн. Юрий Долгорукий.
Свое название город получил, по всей видимости, от Дорогобужа, находившегося в Волынской земле. В Волынском княжестве княжил Изяслав, старший брат Ростислава. Преклоняясь перед славой и могущество любимого брата, смоленский князь решил назвать новый город в честь одного из городов Изяслава».
Первое. Следует сразу же не согласиться, что Юрий Долгорукий – дубликат Исаака= Всеслава, управлял названным княжеством. Исаак прибыл на поклон к Ярославу Гос-томыслу и, естественно, ни о каком «правлении» не могло быть и речи.
Второе. Нельзя согласиться и с причиной названия города. Путь «из варяг в греки» начал действовать еще в X веке, и «дорога по Уже» уже тогда дала имя селению, находящегося при впадении р. Ужи в Днепр, «Дорогой Божьей» он стал гораздо позже.
Третье. Как показал опыт изучения родословной князей из поэмы, «ростислав» это не имя конкретного князя, а термин означающий, что почти каждый начинающий, подрастающий и совсем молодой князь, мог им быть даже с возраста 12 – 13 лет.
Четвертое. Изяслав=Иса-славянин, еще одно имя Исаака=Всеслава, который был севастократором – архонтом южной Руси. И все Изяславли – это места, где он появлялся в процессе своей деятельности. Была ли р. Ужа на Волыни, история умалчивает, а вот два Изяславля в том районе и один на Смоленщине, проводят условную границу между южной и северной Русью. Таким образом, если иметь в виду многозначность имен дубликатов исторических персонажей, то оказывается, что ТИ практически полностью подтверждает версию автора, за исключением родства Изяслава=Исаака и Андроника=ростислава. А «преклоняться перед славой и могуществом» своего отца, любой сын может ничуть не меньше, чем делать это по отношению к своему брату. Таким образом, противоречие по поводу возникновения Рославля на пути от Дорогобужа к Чернигову вначале как Изяславля, управляемого Исааком=Всеславом, а затем как Ростиславля, когда Андроник=ростислав стал первым князем Дорогобужа, снимается.
Внимательно изучая карту Шуберта, можно заметить, что не только указанные пути, но и все окрестные земли густо наполнены всевозможными Николами и Никольски-ми, Спасами и Спасскими. Весьма к месту следует упомянуть знаменитого Николу Можайского, которого по сведениям НХ именовали также как и Христа – Спасителем и Богом. Главным храмом в центре Вязьме был храм Святителя Николая на Соборной горе, который из-за Поляновского мира, заключенного на Троицу в июне 1634 года, переименовали в Троицкий. Имелись здесь и два монастыря, Спаса Нижнего и Спаса Верхнего, а также придел Андрея Первозванного в Иоанно-Предтечевом монастыре. О них также не удастся узнать ничего вразумительного, когда и почему они были закрыты. Есть город, который, подобно Смоленскому Изяславлю и Черниговскому Вщижу, исчез из истории. Это Обловь, в их разрушении ТИ обвиняют «батю» Александра Ярославича Невского, когда он якобы ходил на Новгород в 1237-8 годах, но не дошел до него 100 верст и ушел в апреле месяце «на зимовку» в свой Кара Корум.
На приведенной выше карте Смоленщины, Обловь (Блеве) присутствует. И его название, несомненно, связано с названием р. Болва, в самом верховье которой он и находится (стоит «о Болве»). Но самое интересное, что и на карте Шуберта он имеется, правда, под названием Оболовъ, там же – в верховьях Болвы. И на современных картах он есть, в виде поселка Болва. Таким образом, никакой Батый его не сжигал. А вот почему Оболовъ перестал упоминаться как один из важных пунктов на параллельном Десне пути по р. Ворона в сторону Угры, весьма интересно. И тут мы находим подсказку в виде города, который находится буквально в км от Оболова. Это Спас-Деменск, т.е. город Спаса на Демине, первом большом притоке Угры (кстати, его по указу Екатерины 2 переименовывали в Деменск, начальное имя Спас-Деменск восстановили после революции). Правда, крюк по сравнению с р. Вороной получается значительный, и скорее всего, мы находим еще один сухопутный путь, который связан с Андреем Первозванным. От Спас-Деменска тянется столбовая дорога в сторону весьма интересного селения чуть выше впадения в Угру Вороны под названием Всходы.
Интересно то, что Всходы являются центром, откуда веером расходятся столбовые дороги к: Ельне (60 км); Дорогобужу (60 км); Вязьме (60 км); с. Знаменское (40 км, на пути из Вязьмы в Юхнов и Калугу); Спас-Деменску (30 км). Всходы находились примерно в середине старого тракта Вязьма – Ельня, проложенного южнее и парал-лельно Старой Смоленской дороге. Примечательно, что начинался этот путь в Вязьме от подножия кургана у моста через р. Вязьму на Старой Смоленской дороге, который именовался Божьей Горой, на котором находился то ли храм, то ли часовня, но под каким именем уже никому не ведомо.
Название «Всходы» весьма необычное. Вначале думалось, что село его получило после революции, подобно «Красным Рассветам», «Ясным Зорям», «Дружным Всходам» и сохранило лишь его часть. Оказалось, что оно так названо и на карте Шуберта. Пожилой коренной житель, с которым завязался разговор во время самого первого сплава по Угре, где несколько лет спустя на крутом берегу установят камень с табличкой со словами известной песни, что с бойцами РККА прошла пол Европы, и вовсе рассказал о Всходах много интересного. История села уходит в глубокую древность. Здесь пересеклось множество торговых путей. В одной из книг И.С. Соколова-Микитова выросшего на берегу реки Гордоты, левого притока Угры, есть аналогичные сведения, что на этих путях после сильных дождей и паводков постоянно находили клады, запрятанные в разных местах. Село было богатым до тех пор, пока «вера его жителей была крепка», но потом что-то случилось с приходом «новой веры» (вероятно, этот житель имел в виду старообрядчество). Название – «Всходы» вроде бы даже было выбито на каком-то камне, подобно камню со словами «Катюши», написанные Михаилом Исаковским, родина которого – деревня Глотовка находится примерно на середине пути от Спас-Деменска к Всходам. К сожалению, уточнить подробности данного объекта во время первого сплава по Угре не удалось, а поздние попытки результатов не дали.
На фото вид на Угру с крутого «Берега Катюши» под Всходами.
Про тот давний разговор вспомнилось, когда «Слово» стало приоткрывать автору свои тайны. И оказалось, что к многочисленным именам-дубликатам Андроника – Христа, следует добавить еще одно – «Див». Именно так был дважды назван Тмутороканя Великий Хрисове в поэме (кстати, «Дивом» были названы хоругвь или знамя, со Спасом Нерукотворном в «Задонщине»). Таким образом, традиция использовать лик Спаса Нерукотворного на боевом знамени родилась в походе Игоря в апреле 1185 года.
Два фрагмента из поэмы в авторском переводе должны, по его мнению, выглядеть так:
Когда Игорь, возглавив дружину, ехал по чистому полю навстречу судьбе,
Ему и в ясный полдень солнце тьма закрывала (солнечное затмение 1 мая).
И далеким ночным громом тревожили грозы,
Когда радостный птичий пересвист оборачивался гробовой тишиной.
Но зверьми восставшими (мятежниками) вздыбленный «Див», взывал с хоругви
Услыхать о своих муках не ведавшие земли:
От Волги до Помория, от Сулы до Суры, от Суража до самых владений твоих
Тмутороканский Идолище (предводитель мятежников – Исаак Ангел)!
А половцы нехожеными дорогами стекались и стекались к Дону Великому,
И даже по ночам их повозки скрипели, словно встревоженные лебеди.
***
На реке – Каяле (килийская гирла Дуная), тьма свет покрыла.
Как стая хищников пронеслись половцы по ближним землям Руси.
Уже сковало бесчестие славу, уже захлестнуло насилие волю,
Уже с последним воином низвергнулся на землю Бог отеческий – «Див»!
Красные девы заголосили на берегах синего моря,
И все кто звенел златом русским - проклинали время смутное,
Лелеяли месть Шарукани (основная ставка половцев).
А уж мы, дружина, и подавно не веселы были!
И тогда возникло предположение, вслушиваясь в звучание: В-С-Х-О-Д-Ы,- не могли ли жители селения на камне высечь буквы, подобные тем, что пишут на иконах: IС – ХС, только вместо Царь Славы(н) там изобразить – ДИВ? Должно было выглядеть это при написании по кругу как: IС ХС ДИВ, но если, слегка повернув камень, начинать читать надпись с последней буквы, то вполне могло выглядеть как: В IС ХС ДИ. В результате несложной коррекции, вторая буква «С» превращается в «О», буква «И» в «Ы», а «I» просто сглаживается. И тогда перед вами камень, на котором по кругу написано: В С ХО Д Ы! Быть может, эта поправка и была проявлением «новой веры» по словам местного старожила, которая привела к появлению села, в котором еще одно имя Андроника – Христа было скрыто от глаз в виде названия «Всходы»?
Наконец настало время вспомнить про два «чуда» XX века. Как помним самое первое древнее «чудо» связано с появлением живой Богородицы и ее четырехлетнего сына в Киеве, и где она же после гибели сына – императора Трояни, встретилась на будущем Андреевском Спуске с героем «Слова», после удачного бегства мужа младшей сестры Ефросиньи – Игоря из половецкого плена. Более позднее первое «чудо» начнется здесь же, на Андреевском Спуске, когда еще в конце девятнадцатого века тут родится младенец, который будет крещен в «Крестовоздвиженской церкви на Подоле», вырастет, окончит гимназию, поступит в Киевский университет. Закончив медицинский его факультет, 31 октября 1916 года, «чудо» окончательно завершится, когда он получит диплом об утверждении «в степени лекаря с отличием со всеми правами и преимуществами, законами Российской Империи, сей степени присвоенными».
Второе старое «чудо» случилось с Богородицей и ее сыном, когда они, не выходя на берег, проследовали по рукотворному водному пути из Днепра в Вазузу. Вторым но-вым «чудом» будет назначение молодого «лекаря с отличием Российской Империи», земским врачом в район, где в XII веке случился этот самый чудесный переход Бого-родицы и ее сына Андрея – Николая из бассейна Днепра в бассейн Волги.
Здесь, правда, нужно разрешить некоторое противоречие. По одной версии этот врач после экзаменов будет работать в военных госпиталях на Украине и лишь спустя «не-сколько лет» получит направление в больницу, расположенную в глухом смоленском районе, куда и уедет осенью 1916 года. Его молодая жена отправится вслед за мужем позже. Но по воспоминаниям самой жены, еще в сентябре упомянутого года они вместе приедут в Смоленск, затем доберутся до Сычёвки, и на паре лошадей запряженных в рессорную бричку приедут в отдаленную больницу вечером. Уже той же ночью, юный врач принимал роды, опасаться за собственную жизнь, ибо по заявлению мужа роженицы ожидавшего за дверью, тот обещал разделаться с эскулапом в случае неудачи. Получается, что и работать в госпиталях и быть главным врачом в отдаленной, названной Ново-Никольской, больнице этот врач мог, не имея диплома на руках?
Перемещение от Андреевского Спуска до Андреевского района на Смоленщине этого врача, не могло быть параллельным пути Богородицы и ее сына по Десне в XII веке. Потому как ЖД путь через Брянск и Вязьму на север будет проложен только в 1930 году, поэтому до Сычёвки молодой врач мог добраться только через Москву, с пересадкой в Вязьме. Ибо ЖД ветка от Лихославля через Ржев до Вязьмы была открыта уже в 1888 году (вопрос: зачем и как этот врач с женой оказались в Смоленске?). Его дальнейшее движение от Сычёвки к месту назначения, происходило по-старому – в повозке, запряженной лошадкой по тракту Зубцов – Дорогобуж, до села Преображенское. Путь, длиной менее 40 км, на телеге с возницей, врачом и чемоданом книг по медицине, был проделан ровно за сутки. С вынужденной ночевкой, скорее всего, в бывшем с. Андреевском, в котором первоначально располагалась Никольская больница. В недалеком прошлом переведенная в опустевший «особняк помещика Герасимова в сельце Ново-Никольском», в нескольких км от Преображенского – Андреевского. Все это будет более-менее подробно описано в книге под названием: «Записки юного врача». И как уже многие догадались, имя этого молодого врача и будущего великого русского писателя – Михаил Афанасьевич Булгаков. Следует заметить, что М.А. Булгакову, так же показалась сомнительной фигура совы на ветке над пушкой на Екатерининском гербе, и он обозначил начальную точку своего гужевого путешествия как «Грачевка» (больница названа «Мурьевской», и почему-то приезд происходит в 1917 году). Хотя, имеется документ, что врач М.А. Булгаков назначается главным врачом Ново-Никольской больницы 19 октября 1916 г, а получение им диплома 31 октября, тоже не вполне корректно. Возможно, в военных госпиталях Михаил Афанасьевич, не имея диплома, работал как бы на «преддипломной практике», а диплом получила в руки его жена Татьяна Лаппа 31 октября, когда врач Булгаков уже устроился в Новоникольском, и привезла его мужу на рессорной бричке позже? В общем, опираясь на существующие документы можно лишь точно сказать, что М. Булгаков начал работать на смоленской земле с октября 1916 года и был главным врачом один год. Где точно находится эта больница в «сельце Ново-Никольском» удобнее понять, отыскав для визуальной привязки деревню Торопово на любом из фрагментов карт, приведенных ранее.
Как лечил людей и с чем столкнулся в глуши смоленских лесов врач М. Булкаков, рассказал сам писатель в своих «Записках», но следует заметить, что он не только лечил людей в помещении больницы, но и колесил по всем окрестностям. И об этом можно судить на основании того, как он описал место, где персонаж из повести «Роковые яйца» решал «куриный вопрос» в колхозе «Никольский». Имеется в виду бывшее имение Шереметьевых в селе Высокое, в верховьях все той же Вазузы, поразительный по богатству и благоустроенности архитектурный ансамбль, построенный по чертежам и эскизам Н.Л. Бенуа. Именно в его оранжереях из экзотических яиц выводились под чудо лучом змеи, первой жертвой которых стала несчастная Дуня – жена горе предпринимателя Рокка под звуки его флейты, в котором угадываются черты множества будущих персонажей, рожденных «чудотворным» пером Михаила Булгакова. Проглоченная в парке возле пруда, на виду львов с щитами в лапах, на которых начертан девиз Шереметьевых:
«DEUS CONSERVAT OMNIA» («Бог сохраняет всё»). Как видим, божественное имя «ДИВ» угадывается даже в латинском девизе Шереметьевых.
Вполне возможно, на описание места выведения чудо-яиц повлиял и облик другого грандиозного архитектурного комплекса в бывшем имении графов Паниных и князей Мещерских, в селе Дугино, ниже по течению Вазузы от д. Дуботерово, также увиденного будущим писателем. И по двум этим владениям составлялось представление, насколько разителен контраст условий жизни обычных людей и тех, кого Романовы сделали хозяевами жизни в России. Разность потенциалов между слоями в обществе за триста лет правления достигла такого уровня, что разрушающий пробой стал неминуем. Возможно, контраст неравенства в больших городах, в том числе Киеве, не был столь заметен, но в Смоленской глубинке Михаил Булгаков ощутил его весьма сильно.
На фото тот самый лев, из упомянутого имения Шереметьевых в Высоком.
Осенью 1917 года Михаил Булгаков навсегда покидает Ново – Никольское. Он переводится в другую больницу на смоленской земле, куда и отправляется вместе с женой, по той же старой столбовой дороге от бывшего села Андреевского в сторону Дорогобужа. Миновав Николу Немощеного и добравшись до Холма, сворачивает на Бельский тракт, и примерно через 30 км с северо-запада (запомним это) въезжает в Вязьму. Куда был назначен вторым врачом в земскую городскую больницу, расположенную на улице Московской, и проработает там заведующим инфекционным и венерологическим отделением с 20 сентября 1917 до 22 февраля 1918 года. По воспоминаниям его жены, новая работа ему очень нравилась, но по ее настоянию, обусловленного пристрастием Михаила Афанасьевича к морфию, Булгаковы возвратились в Киев. В рассказе под названием «Морфий» писатель Булгаков позднее рассказал о своих впечатлениях, о переезде в Вязьму, заодно воссоздав ее облик, пожалуй, самый четкий из тех, что сохранились после революции и всех войн прокатившихся по ней. Таким образом, второе «чудо» связанное с работой Михаилом Булгаковым врачом в том самом районе на Смоленской земле, которое освятил в XII веке своим присутствием и деятельностью сам Андроник – Христос завершилось в феврале 1918 года.
Впрочем, что значит завершилось. Настоящее ЧУДО только началось. Потому как превращение обычного врача в великого русского Писателя, объяснить чем-либо иным не получится. Вопрос, насколько земля Смоленская послужила благодатной почвой для этого процесса, требует отдельного исследования. Стал бы М. Булгаков тем, кем он стал, если бы остался в Киеве? Была бы написана «Белая гвардия», если бы не было «Записок юного врача»? Поставил бы МХАТ «Дни Турбиных»? Покинул бы Михаил Афанасьевич страну, или повторил путь своего дяди, ставшего прообразом профессора Преображенского? Расстался бы с женой Татьяной Николаевной?
Ну, и конечно, появился ли еще один литературный дубликат Великого Хръсове из Тмутороканя – мечтателя о царстве всеобщего добра по имени Иешуа Га Ноцри?
Свою литературную деятельность он начал, пройдя через мясорубку последовавших событий во Владикавказе в 1919 году. В одном из писем брату посетовал, что потратил попусту четыре года, и писать следовало начинать раньше. Таким образом, за два десятка лет Михаил Афанасьевич почти с нуля создал литературное наследие такого качества, что ничем иным, как «чудом», вряд ли возможно это определить.
А ровно через сто лет после того как Михаил Булгаков получил диплом врача, случилось еще одно «чудо»: уроженка Киева Ирина Амлински в Германии, прочитав «Морфий», случайно обратилась к «12 стульям». Далее последовало ее собственное исследование творчества Булгакова, в результате которого сделала вывод, что мно-гие фразы в знаменитой дилогии имеют явные связи с событиями и персонажами в самых разных произведениях писателя. Начиная с того, то именно «с северо-запада» Остап Бендер вошел в уездный город «Н», что и Михаил Булгаков в Вязьму. Причем в обуви той самой характерной расцветки, в которой писатель познакомится со своей будущей второй женой Любовью Белозерской. Впрочем, об этом автор уже сообщал по результатам своего собственно исследования на основе авторского инварианта.
Окончательно завершая тему, следует заметить, что данный процесс перемещения реального человека из Киева через Андреевский район в верховьях Днепра с необъяснимыми социальными и ментальными последствиями, был третьим по счету.
Первый – поход Исаака Всеслава за невестой к Ярославу Гостомыслу в Новый Град – Ярославль, по информации из «Слова», в результате чего родился Андрей – Николай .
Второй – возвращение Марии с четырехлетним сыном к своему отцу через Киев, после пребывания в Бахчисарае, на основе исследований авторов НХ. Который стал вначале русским князем, а затем императором Трояни.
Третий – работа врача Михаила Булгакова, урожденного Киевлянина, целый год в упомянутом районе. И его стремительное превращение в Великого Писателя России.
Последняя вековая лиственница, которая каждую весну до сих пор обряжается в нежно зеленое облако из душистой хвои – последняя живая свидетельница, которая наблюдала весь этот год за Михаилом Булгаковым в Ново-Никольской больнице, могла бы подсказать ответ, но мудро хранит молчание у остатков фундамента. Умолкаем и мы. Аминь.
