Учитель Шенраб: Получены новые материалы, подтверждающие возможную связь христианства и религии бон

Научный форум официального сайта проекта "Новая Хронология".
На НАУЧНОМ ФОРУМЕ обсуждаются вопросы, связанные только с хронологией и реконструкцией истории.
Правила форума
Разрешено обсуждение только НАУЧНЫХ вопросов, связанных с хронологией и реконструкцией истории.
Ответить

Dam
Сообщения: 59
Зарегистрирован: 08 май 2021, 18:00
Благодарил (а): 34 раза
Поблагодарили: 18 раз

Учитель Шенраб: Получены новые материалы, подтверждающие возможную связь христианства и религии бон

#1

Сообщение Dam »

Здравствуйте, уважаемые коллеги по форуму!

Те из вас, кто успел ознакомиться с моей книгой "Тибетские евангелия" или циклом статей "Учитель Шенраб" на старом форуме НХ, помнят, что одним из первых европейских исследователей канонической бонской книги "Зермиг" (для удобства название источника дается в русской транскрипции), содержащей биографию основателя религии Шенраба-миво, был Август Герман Франке.

А. Г. Франке - представитель моравской миссии в Ладаке (Тибет), немец по происхождению. Изучая "Зермиг", А. Г. Франке первый обратил внимание на множество параллелей, содержащихся в тексте этого источника с евангелиями, т. е. христианством. Итогом исследований А. Г. Франке стал ряд статей, посвященных этой проблеме, опубликованных в различных немецкоязычных религиозных (все-таки Франке, в первую очередь - миссионер) и научных изданиях.

В нашей стране эти работы известны только очень узкому кругу специалистов, ссылки на них можно найти в научных трудах советских и российских тибетологов – Б. И. Кузнецова, Л. Н. Гумилева, Д. И. Бураева. Как правило, оценка работ А. Г. Франке со стороны коллег по научному цеху очень сдержанная, без подробностей, отчасти критичная. Я думаю, что особых объяснений это не требует. В России труды А. Г. Франке никогда не издавались и, соответственно, не переводились (по крайней мере в открытых источниках какие-либо сведения об этом отсутствуют).

С учетом важности данной информации для исследования параллелизмов евангельских текстов и бонской религиозной литературы, мною, на научном информационном ресурсе https://www.academia.edu были запрошены три статьи А. Г. Франке, указанные в работе Д. И. Бураева «К истории изучения религии бон» (https://lib.uni-dubna.ru/search/files/r ... buraev.pdf) по историографии данной проблематики. Две из них, вышедшие в свет в Германии в 1927 и 1928 гг., показавшиеся мне наиболее важными, переведены по моему заказу специализированным переводчиком (г. Санкт-Петербург) с немецкого на русский язык.

Выводы А. Г. Франке полностью подтверждают выдвинутые мною в книге «Тибетские евангелия» предположения о значительном влиянии христианства на формирование идеологии религиозного течения бон в Тибете, по всей видимости, посредством воздействия несторианских и манихейских течений и церквей, и последующей «мимикрии» бон в результате длительной борьбы с буддизмом. В настоящее время бон, впитав в себя множество идеологических установок из различных религиозных традиций и практик, вплоть до шаманизма, представляет синкретичную религию с преобладанием буддийских элементов, имеющих мощную христианскую «подоснову».

Предлагаю Вашему вниманию перевод статьи А. Г. Франке «Христианство и тибетская религия бон», опубликованную в 1928 г. в Берлине, в некотором смысле подводящую итоги многолетних исследований А. Г. Франке этой интересной научной проблемы. Подробный анализ работ А. Г. Франке будет проведен мною в расширенном издании книги «Тибетские евангелия».

Немецкие исследования

из работы Общества взаимопомощи немецкой науки

(Немецкий исследовательский фонд)

Выпуск 5

Связи между народами и раскопки

Издательство Общества взаимопомощи немецкой науки

Для книжной торговли через издательство «Карл Сигизмунд», Берлин

1928



Христианство и тибетская религия бон

Август Герман Франке

Вопреки расхожему мнению, что весь Тибет является буддистским и подчиняется Далай-ламе, необходимо отметить, что в Тибете преобладают две религии: добуддийская религия Бон и ламаистская церковь Далай-ламы. Религия бон до сих пор имеет много последователей в восточной провинции Кхам, ее следы также постоянно встречаются на западе, в Ладакхе. Похоже, ламаистская церковь приобрела решающее преобладание только в последние столетия. В ламаизме до сих пор продолжают жить многие идеи религии Бон.

Великие экспедиции в Центральную Азию и Западный Китай помимо прочего принесли важные сведения о христианстве, которое существовало в этих странах еще 1000 лет назад. Причина, по которой об этом вопросе по-прежнему так мало известно, состоит в том, что до сих пор не было предпринято попытки обобщить результаты этих последних исследований.

Поскольку мне было позволено работать только над небольшим уголком этой исследовательской области, мне не должно прийти в голову начать заполнять эти пробелы. Приведенное ниже должно быть лишь намеком на определенные группы материалов, над которыми стоило бы там работать.

Прежде всего, я думаю, было бы целесообразно составить карту Внутренней Азии, на которой были бы особо отмечены все те места, где были найдены памятники внутреннеазиатского христианства. Под памятниками подразумевались бы древние христианские кладбища, наскальные и каменные надписи, руины церквей, рукописи христианской литературы. На карте также можно было бы отметить все места, где великие путешественники Средневековья, Марко Поло и другие, все еще находили христианские общины. Наконец, следовало бы обратиться к старой западноазиатской несторианской литературе, насколько она еще сохранилась. Именно здесь сохранились важные списки епископов и митрополитов. Там можно найти данные не столько об основании первых небольших общин, сколько о создании епископских резиденций. То, что такая работа над картой связана с величайшими трудностями, знает каждый, кому известно о фрагментарном характере многих находок. В случае с найденными крестами и другими символами часто невозможно сразу решить, следует ли их считать христианскими, манихейскими или буддийскими.

Подобная карта, снабженная справочными сведениями, покажет нам, что христианство когда-то было силой во Внутренней Азии. Мы узнали бы, что ее слабые зачатки восходят к первым векам после Рождества Христова, но бурное развитие датируется только основанием несторианской церкви в V веке. Донесторианскими, например, являются древние христианские общины в Персии и, вероятно, также в Индии. Даже если считать «Деяния Фомы» легендарными писаниями, они все равно могут содержать ядро истины. Христианство, вероятно, было принесено в Индию с двух сторон одновременно уже в 1 или 2 веке: в долину Инда из Персии и на западное побережье южной Индии мореплавателями из Александрии. С тех пор как в первом веке нашей эры была признана регулярность муссонных ветров, индийское судоходство из Красного моря стало набирать обороты. Легенда о Деяниях Фомы, очевидно, смешивает две вещи: она допускает, что апостол достиг Индии по воде, но заимствует имя индийского христианского царя Гондофареса (Гуднафара) из области Инда. Известно, что в последней были найдены монеты с именем этого царя.

История и археология Азии оставляют возможность того, что христианская мысль влияла на азиатские религии, по крайней мере, начиная с V или VI века. Но, прежде чем перейти к этому вопросу, следует сказать несколько слов об обратном случае, а именно о вопросе возможного влияния буддизма на христианство.

Этим вопросом занимались, например, Б. Р. Зейдель (1882), Г. А. ван ден Берг ван Эйфинга (1904) и А. Дж. Эдмундс (1908) и др. Они считали, что могут с большей или меньшей убедительностью доказать, что некоторые буддийские истории попали в христианские Евангелия через Персию и Сирию. Сопоставление проводится именно между буддийскими и христианскими историями о юном исследователе Священных Писаний (12-летний Иисус в храме), историями искушения, историями о лепте вдовы, притчей о сеятеле и историей о Симеоне. Особое внимание было уделено последнему. Критики, которые отказались от всех других сравнений, в конце концов остановились на истории Симеона, хотя при ближайшем рассмотрении наряду с определенными сходствами здесь обнаруживаются и большие различия. В этом повествовании примечательно, что истоки буддийской версии опять же относятся к мифологическому миру народного героя, приносящего спасение мечом. В тибетской саге о Кесаре, которая показывает так много исконных черт Героя-Солнце, есть сцена, которая, вероятно, является архетипом всех подобных историй. Как раз в тот момент, когда молодой Герой-Солнце готовится отправиться в свой триумфальный поход, появляется престарелый герой и настоятельно просит разрешить ему присоединиться к походу. Но он отвергнут из-за своего возраста и теперь громко жалуется, что родился не в то время. При этом он пророчит, что гибель юного героя превзойдет все, что было прежде. — Что касается вопроса о том, можно ли найти буддийское влияние в четырех основных Евангелиях, то сегодня часто говорят, что полностью достоверных доказательств этому найти не удалось. Это дело вкуса: в зависимости от того, к чему вы склоняетесь, можно в это верить или не верить.

Иначе обстоит дело с более поздней гностической литературой, с апокрифическими юношескими евангелиями, легендами и постепенно появлявшимися символами. Здесь же влияние буддизма порой прослеживается очевидно и четко.

Теперь вернемся к предыдущему вопросу: оказало ли несторианское христианство влияние на буддизм Внутренней Азии? Если мы посмотрим на мыслительный мир в целом, то сначала покажется, что буддизм Махаяны полон христианских идей. Он наполнен множеством всемогущих целителей, которые приходят на помощь грешникам, жертвуя своей жизнью или принимая на себя тяжкие страдания, и ведут их не столько к нирване, сколько к блаженному раю. Да, проповедуется ценность нового через совершенные грехи, и говорится, что новое ведет к публичному признанию вины. (Ср. тибетские писания Sdig-bshags («Покаяние в грехах»), а также великое исповедание греха в сутре «Суварнапрабхаса» («Сутра золотого блеска»). Как сильно и увещевание к молитве, и в молитве верующий причащается со Спасителем в сердечной любви и всецелом доверии.

Однако все это, должно быть, праиндийское. Все те явления, которые так похожи на христианство, вероятно, объясняются буддизмом Махаяны. Поэма «Бхагавадгита», пронизанная учением бхакти, уже заставила многих европейских читателей заподозрить, что на это писание повлиял Новый Завет. Лоринзер считал, что может показать, какие именно части Нового Завета были использованы при ее написании. Но против него выступили самые выдающиеся санскритисты.

Что касается более позднего буддизма, например, начиная с Падмасамбхавы, около 750 года н.э., то такие исследователи, как А. Грюнведель и Б. Лауфер, неоднократно заявляли, что в него вкраплены не только христианские, но также магометанские и персидские элементы. К сожалению, замечания этих исследователей всегда носят довольно общий характер. Далее будет предпринята попытка сравнить друг с другом некоторые небольшие фрагменты двух религий - христианства и тибетской религии.

Раньше я считал, что, возможно, когда-то существовали тибетские христианские общины и что все же можно найти их следы в надписях или литературных остатках. Несмотря на то, что через мои руки прошло большое количество фрагментов тибетских книг и писем из Туркестана, тем не менее, мне не удалось найти среди них христианские остатки. Когда я наткнулся на старую тибетскую гадательную книгу, руническую тюркскую версию которой перевел профессор В. Томсен и объявил ее манихейской, у меня зародилась надежда, что из манихейской литературы хотя бы что-то теперь найдется на тибетском языке. Но и здесь все поиски были напрасны. Поддающиеся прочтению отрывки тибетской гадательной книги религиозно нейтральны или относятся к религии Бон. Поэтому поначалу я отказался от попыток найти в ламаистской литературе явные следы христианского влияния. 1). (Пока еще единственная христианская надпись, найденная в тибетоязычном регионе, написана не на тибетском, а на согдийском языке - сноска).

Но когда в последние годы, благодаря Обществу взаимопомощи, я начал переводить главный труд тибетских бон-по, «Гзер-мйиг» (gZer-myig), мне показалось, что здесь больше слышны отголоски христианских писаний. Однако здесь нужно быть осторожным, чтобы не зайти слишком далеко! Буддизм в его махаянской форме, в конце концов, также глубоко проник в учение бон, и поэтому мы постоянно сталкиваемся с такими повествованиями и оборотами речи, которые кажутся нам христианскими, но не обязательно таковыми являются. 1) (1) Таким образом, покаяние царицы, которая хотела соблазнить священника на манер истории с Иосифом, рассказано так трогательно, что, будь она открыта в Америке, это отрывок легко можно было бы считать христианским. - сноска). Из их большого числа следует выбрать лишь несколько, которые все еще имеют христианское звучание, выходя за рамки писания Махаяны.

Если мы посмотрим на легендарную историю основателя религии Бон, Шенраба (gShen-rab), то увидим, что основой для жизнеописания Шенраба послужила легенда о Будде, в которую, однако, также вошли некоторые черты, происходящие из легенды о Кесаре (Гесаре). Теперь же легенду о Будде часто сравнивают с жизнью Иисуса. То же самое можно сделать и с историей Шенраба. В последнем случае, однако, поразительно то, что еще одна черта, которой нет в легенде о Будде, приписывается Шенрабу так же, как и Иисусу. Я имею в виду крещение, которое ставится непосредственно перед искушением и началом деятельности обоих. Крещение Шенраба происходит в Священном озере, и то же самое совершают боги, люди и наги.

В Евангелии от Луки, глава 15, стих 7, мы находим слова: «Так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии». С этим библейским изречением близко перекликается отрывок из 5-й главы «Гзер-мйиг». Там говорится о грешнике, царевиче, который совершил много зла перед другими людьми. Шенраб настолько занят обучением других существ, что не может немедленно приступить к обращению царевича Гтобу-Доте (gTo-bu-do-te). Когда он практически отказывается прийти к этому грешнику, ученики говорят:

gto-bu-do-te-gcig-bu-ma-btul-lam, zla-ba-ṅo-re-la-yaṅ-sems-can-ảbum-thso-ảbum-dge-bai-khyebs-su-[ỏṅ-kyaṅ], gto-bu-btul-na-che, ston-pai-sgron-ma-myur-da-gshegs-par-zhu.

«И разве один только Гтобу-Доте не будет обращен? Даже если, как в случае с растущей луной, 100 000 × 100 000 существ придут в прибежище добродетели, все равно будет больше, если обратится [один] Гтобу. О Учитель-Лампада, приди скорее!»

В этом контексте также говорится о праведности всех тех, кто уже слушает Учителя.

Здесь, опять же, спасение одной обретенной души противопоставляется большому числу других, уже находящихся на пути добродетели, и первое объявляется более важным.

В Нагорной проповеди (Матфей 5:9) мы находим слова: «Блаженны миротворцы (дословный перевод), ибо они будут наречены сынами Божиими».

Этому соответствует следующий отрывок из «Гзер-мйиг». Шенраб отрывается от обучения своих учеников, чтобы уладить дела в другой стране. Прощаясь, он поручает своим ученикам попытаться выяснить, могут ли они помочь враждующим богам и полубогам (асурам) прийти к миру. Когда он возвращается, ученики с большой радостью сообщают ему, что им действительно удалось установить мир между вражескими лагерями. Тогда Шенраб отвечает:

myi-mnyam-gnyis-ni-mthun-sdum-ba,
khyad-par-skyes-bai-mchog-yin-no,
ảdi-nas-myi-rtag-phan-chod-kyaṅ
myi-bde, bde-bai-bsod-nams-kyis,
dgā-ldan-lhai-pho-braṅ-du,
skos-mkhan-phya-ru-skye-bar-ṅes,
ảkhrгg-bsdums-bsod-nams-de-ltar-che.

Перевод:

«Тот, кто примиряет двух несогласных,
Есть самый Славный и Высший из людей.
Во всем этом непостоянном мире нет ничего
Прекраснее этого. Благодаря сей блаженной заслуге
Человек непременно переродится в dGā-ldan’е, чертоге богов,
В качестве пхья [класс богов]!
Столь велика заслуга тех, кто примиряет спорящих.»

В Нагорной проповеди (Матфей 5:5) также есть слова: «Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю».

Отголосок этих слов мы находим в одном из многочисленных имен богов и богинь, упоминаемых в 6-й главе «Гзер-мйиг». Библейские параллели можно найти и во многих других именах, но они носят более общий характер. Там встречаются такие имена: «Богиня, которая любит всех существ, как собственных детей»; «Богиня, которая исцеляет больных»;

«Богиня, которая навсегда положила конец всем страданиям» и т.д. Богиня же благословения зовется так:
zhi-bar-sems-can-ảdul
«та, которая покоряет существ по-мягкому».

Притча о сеятеле (Матфей 13:3 и др.) также встречается в буддийских работах (ср. «Сутта-нипата» (Sutta nipāta), «Каси Бхарадваджа Сутта» (Kasi Bhāradvāja Sutta) и довольно часто используется для сравнения с христианской притчей. Мне кажется, что форма, которую она обрела в литературе бон, гораздо ближе к христианской форме притчи, пусть здесь она упоминается лишь весьма скудными словами. В «Гзер-мйиг» она встречается дважды.

В 8-й главе «Гзер-мйиг» это выглядит следующим образом: daṅ-por ảdzind-pai-blo-daṅ-ma-ldan-na, brag-ṅos-la-sran-ma-gtorba-daṅ-ảdrao.
«Те, не обладает таким умом, чтобы взять слово сразу (в первую очередь), подобны горошинам [семенам], брошенным на камень.»

В 18-й главе приводится вторая формулировка, которая гласит следующее: dper-na, tha-ba-nan-pa-la-ảbru-btab-myi-smyin-ji-bzhin-du, ảdul-bai-dus-la-ma-bab-pas, myi-rtag-sku-ảgyur-mya-ṅan-ảdas.

«Например, как зерно кукурузы, брошенное на твердое, дурное [почву], не принесет ничего зрелого, так и тот, кто не обратится, отходит от страданий только для того, чтобы [снова] прийти в непостоянное тело» (то есть не достигнет блаженства Нирваны).

Продолжение текста статьи А. Г. Франке - в следующем посте.

Автор темы
Dam
Сообщения: 59
Зарегистрирован: 08 май 2021, 18:00
Благодарил (а): 34 раза
Поблагодарили: 18 раз

Учитель Шенраб: Получены новые материалы, подтверждающие возможную связь христианства и религии бон. Часть 2.

#2

Сообщение Dam »

Продолжение статьи А. Г. Франке

Изречение: "Возлюби ближнего своего, как самого себя" (Лука 10:27), которое в любом случае близко к морали Махаяны, встречается почти в той же формулировке в 10-й главе «Гзер-Мйиг». Там оно звучит следующим образом: gzhan-don-lhun-gyis-grub-na, raṅ-don-rtse-ru-chib.

"Если вы хотите реализовать ‘стремление к лучшему для других’ должным образом, то пусть оно будет равно вершине вашего собственного ‘стремления к лучшему".

Притча о виноградной лозе появляется у бонпо в несколько измененном виде. Вместо, возможно, менее известной или менее ценимой виноградной лозы здесь фигурирует сандаловое дерево, священное дерево Индии. Кроме того, притча вложена в уста не учителя Шенраба, но его учеников. Евангелие от Иоанна 15:5 гласит:

«Я есмь лоза, а вы — ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нём, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего.»

В 18-й главе «Гзер-мйиг», как раз перед тем, как основатель уходит из Долины слез, ученики поют песню, умоляя его остаться с ними. Во 2-м стихе сказано:

ston-pa-tsan-dan-gser-sdon-ảdra,
sems-can-lo-abras-mye-tog-ảdra,
sdoṅ-po-myi-rtag-sku-ảgyur-na,
lo-ảbras-mye-tog-gan-la-rten,
mya-nan ma-adā, bzhugs-par-zhu.

«Учитель подобен сандаловому дереву с золотым стволом,
Существа подобны его листьям, цветам и плодам.
Если ствол становится непостоянным,
За что же тогда держаться листьям, цветам и плодам?
Поэтому не отступайся от страданий! Пожалуйста, оставайся здесь!»

Параллели, встречающиеся в этой же песне, интересны также тем, что в них прохождение сока выражено еще более четко.

«Учитель подобен золотой земле,
Существа подобны множеству трав и цветов.
Когда земля становится непостоянной,
За что же тогда держаться траве и цветам?
Поэтому не отступайся от страданий! Пожалуйста, оставайся здесь!

Учитель подобен питающему океану,
Существа подобны нагам, водяным драконам и выдрам.
Когда океан станет непостоянным,
За что же тогда держаться нагам, водяным драконам и выдрам?
Поэтому не отступайся от страданий! Пожалуйста, оставайся здесь!

Учитель подобен вечно текущему потоку,
Существа подобны прибрежным жителям.
Когда поток становится непостоянным,
За что же тогда держаться прибрежным жителям?
Поэтому не отступайся от страданий! Пожалуйста, оставайся здесь!»

На эту мольбу учеников Шенраб сначала отвечает: ṅa-ni-mya-ṅan-ảdas-pa-myen, bon-yan-nub-par-myi-ảgyur-te.

«Я [еще] не избавился от страданий.
Учение мое (или: слово мое) не погибнет!»

Это последнее пророчество, которое также соответствует изречению Иисуса в Евангелии от Луки 21:33: «небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут», часто повторяется до сих пор, напоминая нам «пять героических букв». Однажды сам дьявол задумал с искушенными женщинами уничтожить учение бон путем сожжения Писаний. И им удалось сжечь все книги; только "пять героических букв" остались невредимыми, и по ним удалось восстановить все учение.

Эта вечность слова - нечто поразительное в учении Бон. Как и в буддизме, в учении бон абсолютному бытию (нирване) противопоставляется мир, который повсеместно выделяется преходящестью и непостоянством. Но если в буддизме этому миру непостоянства противостоит одно абсолютное существо, то учение бон противопоставляет этому миру целый сонм гшенов (gShen), пришедших к блаженству (bde-bar-gshegs-pai-gshen); ибо эти блаженные гшены, вступив в блаженство, сохраняют свою полную индивидуальность, свое эго. Но это еще не означает вечности слова, тем более что каждый учитель кальпы приносит свое собственное учение. Идея вечности слова не совсем вписывается в систему бон. Возможно, она родом из христианства.

Теперь, когда Шенраб произносит последнюю речь, он называет ее Kha-chems, или «Завет» (сравните это выражение с Евангелием от Матфея 26:28, от Луки 22:20). Еще он возвещает о пришествии милосердного учителя, а затем умирает.

Можно задаться вопросом, не упоминается ли в писаниях бонов, если они приобрели христианские черты, также и «крест». На что был бы ответ, что крест затрагивается один раз, но исключительно в насмешливой форме. Точно так же, как крест был оскорблением чувств для иудеев и греков, тем же самым он был и для бонпо. Главному герою и основателю системы бон было непозволительно соприкоснуться с этими позорными знаками. В девятой главе «Гзер-мйиг» мы находим рассказ о больном царевиче, чья жизнь должна быть спасена тем, что за него заклали другое дитя. Принесение жертвы совершает палач, тем самым возлагая на себя огромное бремя вины. Жертва оказывается напрасной, и отчаявшийся палач лишает себя жизни. В подземном мире он возрождается в виде черной свиньи и в этом воплощении с помощью четырех гвоздей натягивается на деревянную растяжку (что соответствует кресту). Такое использование креста весьма напоминает подобные насмешки над ним, как и те, что практиковались римлянами.

Соответственно тройственной формуле прибежища буддизма, в религии бон мы также находим формулу прибежища, состоящую из четырех элементов. Она приведена в 15-й главе «Гзер-мйиг» вместе с десятью заповедями. Поскольку я написал об этом подробное эссе, здесь мы можем быть краткими. Формула гласит:

«Я принимаю прибежище в бесконечности Saṅs-trig-er-saṅs, Матери Космоса.
Я принимаю прибежище в духе gShen-lha-ỏd-dkar, Бога Мудрости.
Я принимаю прибежище в облике Saṅs-po-ảbum-khri, Бога Силы.
Я принимаю прибежище в слове gShen-rab (Шенраба), Высшего Учителя Мудрости.»

В первой строке мы видим Мать Мира, во второй - Бога Духа и Мудрости, в третьей - Индру, Владыку Мира, который правит видимым миром как могущественный царь, а в четвертой - Спасителя, сына Индры, который приносит спасение своим словом. Его очень часто называют gShen-rab-myi-bo, «Шенраб-человек».

Как я тогда заметил, эта формула бон гораздо больше похожа на формулу христианской Троицы (к которой еще нужно добавить культ Марии), чем на буддийскую формулу прибежища. Но здесь я хотел бы повторить то, что я уже говорил ранее: я не могу себе представить, что формула бон была выведена из формулы христианской троицы. Речь идет не о преемственности, а об аналогичности. Бонпо познакомились с формулой христианской троицы благодаря своим соседям, и, чтобы не признавать, что христиане в чем-то опередили их, они собрали в троицу соответствующих богов из своего пантеона (или, с женской фигурой, – в четверицу).

Когда ламаизму пришлось столкнуться с религией бон, начиная с IX века, эта формула прибежища также была перенесена в буддийскую систему с другими особенностями, а именно таким образом, что были выбраны три соответствующих божества из уже имеющихся и объединены в троицу. К ламаистской Троице обращались в формулах, первой из которых является формула Ом-манипадме-хум (Om-manipadme-hum). Вскоре две следующие формулы, а именно Ом-ваджрапани-мум (Om-vadzrapāni-mum) и Ом-вагисвари-хум (Om-vāgīṡvari-hūm), отпали, и осталась только самая первая. Как показывают раскопки в Туркестане, в VIII и IX веках она, по-видимому, еще не была известна. Она встречается только в позднем документе из Турфана (предположительно XIII века). Первым европейцем, который встретил ее, и именно у уйгуров, является Рубрук (XIV век).

Среди ламаистских обычаев, наиболее напоминающих христианские обряды, - церемония Thse-sgrub, которая имитирует христианскую Вечерю Господню (причастие). Слово thse-sgrub означает «исполнение жизни», и оно понимается именно как исполнение просьбы о долгой жизни. Во время этой церемонии буддийский священник раздает празднующим освященные кусочки хлеба и «чань» (пиво или вино). Эта церемония, похоже, тоже пришла в ламаизм из учения бон; ибо, как я заметил, просматривая берлинские работы по бон, одна из них действительно посвящена Thse-sgrub.

Как и у христиан, у бонпо долгая земная жизнь также считается особым благословением. Это ясно выражено в уже упомянутой истории Аситы, где говорится:

«Если кто-то умирает, не дожив до старости, люди плачут.
Но если кто-то достигает пределов жизни, он обязан этим своим религиозным заслугам.»

Наконец, мы все еще задаемся вопросом, возможно ли это исторически, что религия бон испытала влияние христианства. В связи с этим следует отметить следующее: В заключительном примечании книги бон под названием «Гзер-мйиг» нам сообщается, что эта книга была впервые возвещена Шенрабом на языке богов, а затем она была сначала переведена на язык gTag-zig. С него он был бы далее переведен на языки Индии, Китая, «Хрома» (Туркестан?) [«Хром» = Рим – прим. пер.] и Тибета с его наречиями Mye-nyag, Sum-pa и Zhan-zhun.

gTag-zig сегодня часто используется для обозначения Персии. Однако это слово соответствует этнониму «таджик», которое первоначально использовалось для обозначения только наиболее распространенных персов, включая согдийцев. Эти народы тогда еще жили в западной части Китайского Туркестана. Другие работы бонпо также относят происхождение этой религии, которая действительно показывает многие персидские черты, к таджикской стране, но здесь не представляется возможным углубляться в это. Итак, среди согдийцев Туркестана существовали и христианские общины, как нам видно из того факта, что в Туркестане были найдены части Библии на согдийском языке. (См. их адаптацию у профессора Ф. В. К. Мюллера.) Там также существовали уйгурские христианские общины со своей собственной христианской литературой. С другой стороны, остатков древнекитайского перевода Библии не найдено до сих пор.

Некоторые ученые склонны объяснять сходство между христианством и религией бон тем, что обе религии, возможно, черпали из общего источника, например, персидского.
Возможно, по этому пути можно было бы пойти, если бы не исторический факт контакта между бонскими верующими тибетцами и частично христианскими согдийцами и уйгурами. То, что тибетцы, правившие Туркестаном с VII по IX век с небольшими перерывами, были не буддистами, а бонпо, ясно из имен, которые они носили и которые стали известны благодаря раскопкам. Обмен идеями, вероятно, начался с мирян. Затем священники почувствовали себя обязанными вписать блага культурного обмена в свою систему.

С середины IX века тибетская оккупация Туркестана была вытеснена обратно в Тибет. Там тибетские бонпо вскоре вступили во враждебный контакт с ламаистами. Несмотря на всю враждебность, ламаисты переняли многие религиозные блага из религии бон; и так случилось, что некоторые христианские обычаи и институты также вошли в ламаизм.

Конец статьи А. Г. Франке
Ответить